То что у мировой общественности предвзятое отношение к ситуации на ближнем востоке, давно известно, особенно тем, кому приходиться от этого очень горько.
Мне искренне жаль всех этих политиканов и мелких антисимитишек, которые в своем бессилии и стремлении к тишине в своей хате, что с краю, не видят той угрозы, которая висит над ними.
Израиль, и та ситуация в которой он оказался, в своем стремлении подлизать мировой общественности - это только репетиция. Задача ислама - захватить весь мир и обратить всех неверных в правильную веру. Надо быть полным идиотом, или попросту вырождающийся цивилизацией, как европейцы, чтоб сидеть вот так и потакать исламу в его стремлениях. Сам факт, что европа не хочет брать в расчет, постоянные, не прекращающиеся бомбежки мирных городов со стороны террористов в дальнейшем дает повод точно также обстреливать пригороды Парижа или Амстердама. Но тогда уже будет поздно.
И будет очень хорошо, если собор св. Петра всего лишь переделают под мечеть, а не уничтожать, так, как это сделали со статуями Будды в Афганистане. Но... но... Европа пока занята тем, что во всю глотку кричит моя хата с краю, постепенно утопая в зеленой плесени ислама.
А теперь статья, которая навела меня на эти мысли
А теперь статья, которая навела меня на эти мысли
Разговор в Лондоне
Пять лет назад, в январе 2004 года, мне попалась на глаза статья, которая, по-моему, не потеряла актуальности и сейчас.
Автор - житель израильского городка Herzelia Pituach.
В связи с военными действиями Израиля против ХАМАСа в Газе я решила перевести её для читателей моего дневника.
В Колледж Сэра Джона Касса я поступил в начале 60-х. Я был счастлив, когда пришло сообщение о приёме в эту лондонскую школу, готовившую капитанов и старпомов, считавшуюся одной из лучших школ для офицеров флота.
После израильской Войны за Независимость 1948 года я служил в качестве второго офицера на израильском гражданском судне, и прохождение курса в Колледже Сэра Джона должно было послужить моему продвижению в должность капитана.
Большинство офицеров в нашем классе были молодыми людьми из семей среднего класса или аристократии, считавшихся в Британии "хорошим человеческим материалом" для такого рода занятий.
Среди офицеров я – израильский еврей - считался белой вороной (не слишком много евреев служили в британских *merchant marines*). Но в общем они относились ко мне по-дружески и симпатизировали Израилю, который в те времена считался слабейшей
стороной на Ближнем Востоке. Большая часть выпускников стала впоследствии
капитанами торгового флота, так что в этой среде у меня неожиданно оказалось немало друзей. Среди них был и мой соученик Рэндольф Смит.
После окончания курса и сдачи экзаменов я вернулся в Израиль. Первое время мы с ним часто переписывались и даже старались встретиться, когда мне доводилось бывать в Лондоне, но с годами наши пути разошлись.
В сентябре прошлого года во время посещения Лондона я неожиданно встретил Рэндольфа Смита. Он был уже капитаном в отставке и жил в своём имении на
комфортабельную флотскую пенсию. С волной упрямых, хотя теперь уже седых
волос, он всё ещё выглядел моложавым и презентабельным. В дорогом костюме и
модных туфлях, он распространял ауру зажиточности, как это умеют делать только англичане "из общества" - без перехода в вульгарность.
Он очень обрадовался нашей встрече и пригласил меня в бар - "чокнуться пару раз" в лобби отеля, уставленном пальмовыми деревьями и глубокими мягкими креслами. За соседним столиком сидели несколько арабов в традиционном арабском убранстве, пили чай и читали арабские газеты. Заметив мой взгляд, брошенный в их сторону, Рэндольф
засмеялся: "Можешь не беспокоиться на их счёт. Это богатые Саудовцы с набитыми деньгами чемоданами, наверняка платят по тысяче фунтов в ночь за номер в этом отеле. Вряд ли подходящий материал для террористов". Я удивился его высказыванию, но ничего не ответил.
Заказав на полста фунтов выпивки и бутербродов, он сказал: "Помнишь Джона Коллинса? Он сейчас придёт, присоединится к нам". Джон Коллинс был нашим сокурсником в старые времена. Мне он запомнился погружённым в себя религиозным человеком.
Рэндольф между тем рассказывал, чем он занимался со времени нашей последней встречи, и я с удивлением узнал, что он недавно защитил докторскую степень в области политических наук, собирался даже устраиваться на дипломатическую службу, но из-за возраста этим планам не суждено было осуществиться.
Через некоторое время появился Джон Коллинс. Он постарел сильнее Рэндольфа и слегка хромал при ходьбе. Мы тепло пожали друг другу руки и предались воспоминаниям о студенческих временах, потом перешли к солёным морским анекдотам. "Ну, а как ты, -
спросил меня Джон Коллинс после второго круга, - всё ещё обитаешь на этом забытом
Б-гом Ближнем Востоке? Вы, ребята, обходитесь не слишком добро с этими бедными палестинцами".
Я был несколько выбит из колеи разговора - не только внезапной переменой темы, но и переменой тона, которым это было произнесено. Мне помнилось, что Джон в старые времена был твёрдо на стороне Израиля, и я спросил, что заставило его поменять точку
зрения со времён нашего пребывания в колледже.
- Все добропорядочные люди в этой стране считают, что ваша армия непростительно жестоко ведёт борьбу против гражданского населения Палестины. Танки и геликоптеры против мальчишек с камнями и рогатками. Ты же не станешь это опровергать, не правда ли?
- Откуда ты черпаешь свою информацию? - напрямик спросил я, не обращая внимания на попытки Рэндольфа сменить тему разговора.
- Наши газеты и телевизионные репортажи полны рассказами о том, что вы проделываете с палестинцами, а насколько я знаю, наши средства массовой информации обычно справедливы и нейтральны в подаче новостей.
- Что тебе сказать, израильским евреям они не кажутся ни справедливыми, ни нейтральными. Вам скармливают совершенно искажённую картину того, что происходит на самом деле. Ты мог бы припомнить, что именно арабы затевали все войны против нас, и нынешняя заварушка не является исключением. Если ты начинаешь войну, тебе приходится страдать от её последствий, другого пути нет. Кстати, те самые палестинцы,
судьба которых так тебя заботит, в конце тридцатых годов попытались устроить *интифаду* против Британского Мандата. Хочешь, расскажу, как английские солдаты ответили на интифаду "бедных палестинцев"?
- Британская армия ВСЕГДА действовала цивилизованно, что бы ты ни говорил, - гордо заявил Джон Коллинс.
- О, правда? Позволь мне тогда рассказать тебе, сколько палестинцев вешала ежедневно британская администрация, и как она обращалась с гражданским населением. Вот тогда и сравнишь её действия с гуманитарными действиями Израиля. Мы пока что не повесили ни единого палестинца, сколько бы еврейской крови ни было на его руках и сколько бы наших детей он ни убил. Дай-ка я процитирую тебе, что писали сами британские официальные лица о палестинцах, и о мерах пресечения, которые к ним применялись. В конце тридцатых годов арабы подняли восстание против Британского Мандата и начали кампанию убийств
представителей администрации и солдат. Британский министр лорд Баттершилл в речи о мерах британских военных сил по подавлению интифады заявил: "Я сомневаюсь в том, что хоть кто-нибудь из арабов обладает этическим неприятием убийства; я убеждён, что все арабы считают убийство достойным, приемлемым методом. Нам никогда не удастся изменить их фундаментальную веру в приемлемость убийства. Единственный способ поведения с ними заключается в том, чтобы заставить их почувствовать, что убийства не
приносят желаемого результата". И как, думаешь, Британская администрация осуществила своё понимание? Для начала они осудили сто палестинцев к смерти и повесили их всех без малейшего сожаления. И в дальнейшем англичане продолжали вешать арабов - иногда по трое в день. Комиссар Северного Района, Алек Сит Кёркбридж, жаловался, что ему приходится изо дня в день любоваться тремя телами, валяющимися с фиолетовыми рожами на камнях у входа в офис. Подростков и мальчишек чаще всего присуждали к розгам (даже семилетних). За время восстания англичане разрушили две тысячи домов в
Яффо, Дженине и Шхеме. Иногда целые деревни выселялись из домов - население
просто выгоняли в поле. Английский врач Эллиот Форестер писал в дневнике, что в мае 1939 года в деревне Хальхуль возле Хеврона "арабов загнали в открытые клетки, одна для мужчин, другая для женщин, и там их держали в течение нескольких дней без еды и воды. После двух дней женщинам позволили вернуться домой, но мужчин оставили. После этого в поле остались лежать 20 трупов".
Что касается шума, поднятого по поводу стены безопасности, которую Израиль построил, чтобы сохранить наших детей и женщин от нападения убийц, позволь мне рассказать тебе о первом заборе, который построили вы, англичане, задолго до нас. Вскоре после начала интифады британские власти вызвали в Палестину эксперта по борьбе с терроризмом Чарлза Тигарта. Он построил стену безопасности вдоль северной границы с целью предотвратить проникновение террористов. Он же построил по всей стране несколько дюжин крепостей – они стоят и по сей день, и известны как Крепости Тигарта. Он же ввёз
в страну доберман-пинчеров из Южной Африки и организовал в Иерусалиме Центр
Расследований, в котором следователей обучали методам допроса и пыток. Сохранились документы о методах силового воздействия на подозреваемых во время допросов, включавшие особые унижения, избиения и турецкую пытку битья по пяткам и гениталиям. Если тебя действительно интересует, какими методами англичане подавили восстание
арабов, могу поделиться источником: Том Сегев собрал результаты детального исторического исследования этого вопроса в книге 'Одна Неделимая Палестина' ('One Palestine Complete'). Кроме того, вся эта информация доступна в британских официальных
документах. Конечно, английские власти заявляли, что это были меры, необходимые для
защиты их граждан от арабских террористов, устроивших охоту на британских официальных лиц и солдат. Но тебе, перед тем, как начинать выступать с обвинениями о
том, что мы дурно обходимся с бедными палестинцами, следовало бы внимательно почитать, как вели себя в подобных обстоятельствах англичане. Хотя это не совсем справедливое сравнение: ваше гражданское население не подвергалось атакам самовзрывающихся убийц-джихадистов, старающихся намеренно убить как можно больше детей и молодёжи. Могу со знанием дела заявить, что израильская армия необычайно гуманна в сравнении с английской.
Окончив свою речь, я спокойно вернулся к своему *single malt* скотчу и бутерброду с тонко нарезанным огурцом.
Джон выглядел совершенно выбитым из колеи, в то время как Рэндольф ядовито улыбался.
- Слушай, не может быть, чтобы ты и в самом деле верил всему этому бреду, что ты здесь нарассказывал об издевательстве англичан над палестинцами! - выдавил, наконец, Джон, -
Рэндольф, я помню, ты как-то упомянул, что твой дядя служил в те времена в военной полиции в Палестине. Он тебе что-нибудь рассказывал, что там происходило?
Рэнольф уже открыто смеялся:
- Конечно, рассказывал. То, о чём тебе только что поведал Солли, - всего лишь малая часть того, как мы расправились с арабским восстанием. Чтобы рассказать тебе, что мой дядюшка думал об арабах, понадобился бы специальный словарь английской ругани. Я
думаю, всё, что говорил об арабах Баттершилл, полностью соответствует действительности, и что если бы вы, израильтяне, прислушались к его словам, вы не
попали бы в такую неприятную заваруху, в которую они вас сейчас загнали. В своей докторской работе я в частности детально разбирал ситуацию на Ближнем Востоке. Вы, евреи, стараетесь угодить своими действиями миру, больному юдофобией. Правы вы или
виноваты, на самом деле не играет роли: что бы вы ни делали, вы всегда будете виновны.
Я внимательно разбирался в сражении за Дженин, где вы практически жертвовали жизнями своих солдат ради умиротворения "международного общественного мнения", и что вы за это получили? В результате мир обвинил вас в массовых убийствах, которых никогда не было. Вопреки здравому разуму, вы фактически принесли своих великолепных
солдат в жертву только ради доказательства своей справедливости. И это было в то
самое время, когда американцы бомбили к свиньям собачьим целые афганские деревни, где окопались террористы талибана. Американцы не считали нужным оправдывать свои действия, на них напали – они защищались. Организации Объединённых Наций понадобились месяцы, чтобы признать, наконец, что никаких массовых убийств в Дженине не было, что арабы просто-напросто бессовестно врали - как они всегда врут ради
оправдания своих целей. Тебе должно быть известно, как известно всем нам, что наши СМИ специально фокусируют внимание на палестинских темах, искажая все разумные
пропорции по отношению к остальным новостям, что бы ни происходило в мире. Если только пара дюжин израильских женщин и детей не взлетает в воздух, изрешечённая осколками после взрыва очередного самоубийцы, израильтяне всегда выступают в выпусках новостей в качестве силы зла. Представим себе на минутку, что Израиля не
существует, и что всем Ближним Востоком правит король Абдулла. Теперь представим себе, что палестинцы начинают интифаду против короля. Что сделает в этом случае король, хорошо известно из истории его папаши: король Хуссейн убил тысячи палестинцев и выгнал Арафата и его банду в Ливан. Палестинцы отмечают этот день как Чёрный Сентябрь. Как отреагировали на это средства массовой информации, мы тоже помним. Они едва упомянули всю заварушку, а те, которые упомянули, сделали это с симпатией к
королю Хуссейну. Теперь представь себе, что Иорданией правили бы евреи, что это они устроили бы побоище палестинцев вместо короля Хуссейна, какова была бы реакция "мировой общественности"? Эти два сценария наглядно показывают, насколько СМИ и мир в целом настроены против еврейского государства. У меня, Солли, к тебе вопрос: почему,
понимая всё это, Израилю не сделать всё, что нужно сделать, чтобы выжить в этом гадюшнике? - ведь вас всё равно проклянут, сделаете вы это или нет, так делайте уж, что нужно сделать! Помните слова лорда Баттершилла: "Единственный способ поведения с ними заключается в том, чтобы заставить их почувствовать, что убийства не приносят желаемого результата". Следуйте его совету, не ошибётесь. Поначалу поднимется страшный крик против Израиля, но они вскорости забудут и об этом, как они забывают вообще об истории, а арабы только станут уважать вас, потому что сила - единственная
вещь, которую уважают арабы.
Какое-то время мы сидели молча, сосредоточившись на своих дринках. После этого Джон Коллинс сказал:
- Знаешь, Рэндольф, я никогда раньше не слышал, чтобы ты произносил такие монологи о евреях и арабах. Наверное, есть много такого, чего я о тебе не знал и не знаю. Я просто читаю газеты и смотрю, что показывают в телевизоре, так вот и формирую своё мнение.
Сказать по правде, как человек религиозный я разочарован Израилем, считая, что народ, давший нам Иисуса и Библию, должен действовать не так, как другие...
- Ну, Джон, кто знает, может быть, подставляя другую щёку в течение двух тысяч лет, евреи устали от этого занятия.
Рэндольф заказал ещё виски. После этого мы пили молча и скоро распрощались. Первым ушёл Джон Коллинс. Рэндольф улыбался, пожимая мою руку на прощанье:
- Любой, кому не лень познакомиться с фактами, если он не антисемит, будет на вашей стороне. Вам осталось убедить только ленивых и нелюбопытных. К евреям приложима старая римская пословица: "Quod licet Jovi, non licet bovi". Алжирские фанатики ислама
отправили к aллаху 150 тысяч своих единоверцев, и мировое общественное мнение даже не пошевелилось. Миллионы африканцев умирают в братоубийственных войнах, и кто несёт за это ответственность? Tак всегда было и есть. Только Израиль находится под
увеличительным стеклом прессы.
По дороге в гостиницу я размышлял об этой беседе. Рэндольф подсказал мне, о чём следует писать и что нужно рассказывать во время встреч и разговоров в Европе.
перевел Яаков Райцин
[\more]
Взято у Nesna, за что ему большое спасибо.
Про нас и отношение к нам.
То что у мировой общественности предвзятое отношение к ситуации на ближнем востоке, давно известно, особенно тем, кому приходиться от этого очень горько.
Мне искренне жаль всех этих политиканов и мелких антисимитишек, которые в своем бессилии и стремлении к тишине в своей хате, что с краю, не видят той угрозы, которая висит над ними.
Израиль, и та ситуация в которой он оказался, в своем стремлении подлизать мировой общественности - это только репетиция. Задача ислама - захватить весь мир и обратить всех неверных в правильную веру. Надо быть полным идиотом, или попросту вырождающийся цивилизацией, как европейцы, чтоб сидеть вот так и потакать исламу в его стремлениях. Сам факт, что европа не хочет брать в расчет, постоянные, не прекращающиеся бомбежки мирных городов со стороны террористов в дальнейшем дает повод точно также обстреливать пригороды Парижа или Амстердама. Но тогда уже будет поздно.
И будет очень хорошо, если собор св. Петра всего лишь переделают под мечеть, а не уничтожать, так, как это сделали со статуями Будды в Афганистане. Но... но... Европа пока занята тем, что во всю глотку кричит моя хата с краю, постепенно утопая в зеленой плесени ислама.
А теперь статья, которая навела меня на эти мысли
Мне искренне жаль всех этих политиканов и мелких антисимитишек, которые в своем бессилии и стремлении к тишине в своей хате, что с краю, не видят той угрозы, которая висит над ними.
Израиль, и та ситуация в которой он оказался, в своем стремлении подлизать мировой общественности - это только репетиция. Задача ислама - захватить весь мир и обратить всех неверных в правильную веру. Надо быть полным идиотом, или попросту вырождающийся цивилизацией, как европейцы, чтоб сидеть вот так и потакать исламу в его стремлениях. Сам факт, что европа не хочет брать в расчет, постоянные, не прекращающиеся бомбежки мирных городов со стороны террористов в дальнейшем дает повод точно также обстреливать пригороды Парижа или Амстердама. Но тогда уже будет поздно.
И будет очень хорошо, если собор св. Петра всего лишь переделают под мечеть, а не уничтожать, так, как это сделали со статуями Будды в Афганистане. Но... но... Европа пока занята тем, что во всю глотку кричит моя хата с краю, постепенно утопая в зеленой плесени ислама.
А теперь статья, которая навела меня на эти мысли